Транскрипт

1 246 Филология. Искусствоведение Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2008, 3, с УДК 82.01/09 ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ОСОБЕННОСТИ «УТИНОЙ ОХОТЫ» А. ВАМПИЛОВА 2008 г. Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского Поступила в редакцию Исследуется ряд поэтических особенностей «Утиной охоты», центральной пьесы театра А. Вампилова: организация системы образов, функции главного героя, способы определения его субъективности, характер взаимодействия с окружением. Ставится вопрос о соотношении временных пластов пьесы: сценического и внесценического прошлого, актуального настоящего, возможного будущего. Ключевые слова: А.В. Вампилов, драматургия, «Утиная охота», трагикомедия, драма, время, персонаж, субъективность, общество, индивидуальность, конфликт, проблематика. Пьесу А.В. Вампилова «Утиная охота» принято рассматривать как социально-психологическую драму (реже как трагикомедию с элементами производственного конфликта, фарсовыми и мелодраматическими вставками), в которой драматург подвергает пересмотру проблематику своих ранних произведений. В двух первых многоактных пьесах («Прощание в июне», «Старший сын») драматурга интересовала расстановка сил при выявлении скрытой под социальной маской субъективности человека в ситуации, порожденной уникальными проявлениями всемогущей жизни. Под ними понимались стечение обстоятельств, представляющее собой эхо многособытийности и разнообразия жизни, и счастливый либо несчастливый случай как форма ее единичного волеизъявления. Проблематика пьес рождалась на пересечении относительного постоянства, внутренней упорядоченности, регулярности воспроизведения бытовых условий, показанных не с вещной, а социально-действенной стороны, субъективности человека, ищущей самоопределения и выхода в реальность, и бытия как некого доброго бога, который способен привести жизнь в движение. Подобные драматургические задачи было удобно решать в рамках жанра комедии: для этого практически не требовалось отступать от его канонической структуры. Однако даже при небольшом смещении акцента с обрисовки ситуации на процесс самопознания индивида потребовалось изменение жанровых форм, что привело к пересмотру диспозиции в вампиловской триаде человек быт (люди) бытие. С одной стороны, для драматурга становилась очевидной бесконечность проявлений акта самопознания и невозможность его завершения, с другой стороны, социальная жизнь в реальности показала ограниченность своих предложений человеку и была не способна удовлетворить его нарастающую потребность в нахождении общего субстанциального смысла, из которого бы выводился смысл индивидуальный. Благосклонное бытие комедий было, по сути дела, не реальностью жизни, а реальностью литературы в этом драматург убедился на личном примере, пытаясь пробиться к читателю и встречая на своем пути постоянное сопротивление. Жизнь отступилась от человека, предлагая ему самому, рискуя всем, проявлять активность, бороться, не имея на то объективных причин, действенных методов и веры в положительный исход борьбы. Усложнение картины мира, неостановимая актуализация и самопорождение моделей бытия, претендующих на объяснение истинных причин его существования и вектора развития, одиночество человека в мире, потерявшем к нему интерес, подтолкнули Вампилова к переходу от комедийной стихии к трагикомической, от канонических черт драмы к ее романизации (термин М.М. Бахтина ). Выразилось это не только в намеренной незавершенности судьбы главного героя, погруженного в вечное настоящее без возможности осуществления какого-либо будущего, но и в сложной сюжетнокомпозиционной структуре пьесы, ранее нехарактерной для поэтики Вампилова. Так, ткань «Утиной охоты» распадается на три пласта: прошлое Зилова, представляющее собой цепь эпизодов, в незначительной степени связанных между собой сюжетно и имеющих целью раскрыть как можно больше сторон проявления его личности, настоящее героя, в котором он лишен возможности действовать, и представления ге-

2 Художественные особенности «Утиной охоты» А. Вампилова 247 роя, привязанные к моменту настоящего и показывающие его возможности как интерпретатора. Вампилов свободно монтирует части текста, используя логику воспоминаний, порожденных мысленным перелистыванием телефонной книжки. После вечеринки в кафе «Незабудка» (название символично: невозможность забыть прошлое, эриническая роль памяти) Зилов получает от друзей траурный венок. Первый эпизод представлений героя, сценически маркированный музыкой и затемнением, показывает, какой он видит реакцию окружения на собственную смерть, если бы она действительно случилась: сомнения Саяпина в правдивости слухов («Да нет, он пошутил, как обычно»), уверенность Кузакова в реализации пессимистического варианта событий («Увы, на этот раз все серьезно. Серьезнее некуда»), ироническая эпитафия Веры («Он был алик из аликов»), ханжеское осуждение Кушака («К добру такое поведение не приводит»), объединение в горе Галины и Ирины («Мы будем с тобой дружить») и зловещая роль Официанта, который собирает деньги на венок, делая факт смерти социально неопровержимым . Описанная сцена дает представление о Зилове как психологе и интерпретаторе человеческой натуры: его предположения о возможном поведении окружения точны и правдоподобны это подтверждается дальнейшем ходом пьесы. Кроме того, в данном фрагменте проявляются специфика построения образной системы пьесы (ее сконцентрированность вокруг образа Зилова) и двойственное определение субъективности персонажей через выявление их отношения к Зилову (приятие/ неприятие) и характеристику их стратегии позиционирования, предполагающую следующие способы: декларативные заявления: «Кузаков. Кто знает... Если разобраться, жизнь, в сущности, проиграна...» . По мнению М.Б. Бычковой, в данном случае представлена репликация устойчивого чеховского мотива «пропала жизнь» . В пользу этого свидетельствует и частота появления фразы в тексте, и ее контекстное окружение (говорится невпопад, не вовремя), и лексическое оформление. Однако если у Чехова субъектом действия является жизнь, что подчеркивает стихийность, независимость судьбы от воли персонажа (оправдательный модус), то у Вампилова мы имеем дело с пассивной конструкцией, в которой различаются грамматический субъект, выраженный лексически, и логический субъект, скрытый, но легко восстанавливаемый по контексту жизнь проиграна [нами] (обвинительный модус). Для героев «Утиной охоты» характерно частичное осознание собственной роли в формировании судьбы, начатое, но не доведенное до конца, а потому неполное признание ответственности за жизнь; комплексы высказываний и действий, направленные на создание и поддержание социально одобряемого образа: «Кушак. < >Я далеко не ханжа, но должен вам сказать, что он вел себя весьма... мм... неосмотрительно» . Образ Кушака в большей степени, чем все прочие, сатиричен. Комическая маска влиятельного, но отягощенного пороками лица представлена здесь практически во всех своих базовых качествах. Не наблюдается ни трагикомического смещения акцентов (гиперболизации порока, наслаивания монструозных черт), ни драматического усложнения субъективности. Наибольшее сходство в организации системы образов «Утиная охота» имеет с первой пьесой «Прощание в июне»: сохранена связка «влиятельное лицо формальный подчиненный» и напряжение в ней (Репников Колесов, Кушак Зилов). Если говорить о внутренней классификации пьес Вампилова, то необходимо выделить следующие пары с тождественными поэтическими структурами: «Прощание в июне» и «Утиная охота», «Старший сын» и «Прошлым летом в Чулимске»; противопоставление персонажа окружению через негативно-ироническую номинацию: «Вера. Он был алик из аликов» . Частота и разнообразие адресации слова «алик» является характерной чертой речевого портрета Веры. Данная ироническая номинация (утратившая в контексте пьесы свою первоначальную связь со словом «алкоголик») это не только способ установления дистанции между женским персонажем (обвиняющим) и мужскими (обвиняемыми и виноватыми), это также попытка типизации, необходимая для выработки картины мира. Потребность в самопознании, ощущаемая всеми персонажами, здесь реализована от противного. Однако обобщение в мире «Утиной охоты» это ложный путь, ведущий к псевдопониманию, временное снятие остроты вопроса. Единственный путь к себе это индивидуализация, видение себя и мира в конкретных, уникальных чертах на это способен только Зилов. Необходимо обратить внимание на ремарку, предваряющую воображаемую героем сцену: «Свет медленно гаснет, и так же медленно зажигаются два прожектора. Одним из них, светящим вполсилы, из темноты выхвачен сидящий на постели Зилов. Другой прожектор, яр-

3 248 кий, высвечивает круг посреди сцены» . Автор подчеркивает, что световыми кругами должен быть зафиксирован распад пространства на реальное, в котором бездействующий субъект погружен в объективную действительность, и ирреальное, в котором действительность пересоздается и конструируется субъектом. В реальном пространстве Зилов является персонажем, в ирреальном помимо персонажной функции претендует на авторскую. Воображая собственную смерть и продолжающуюся после нее жизнь, в которой он существует не физически, а как объект обсуждения, он обретает способность воспринимать действительность отстраненно, без погружения в нее, что является важнейшим условием объективного видения. Заданная дистанция между реальным, сценическим Зиловым, сидящим на тахте, и той действительностью, которую он моделирует в собственном сознании, объективируя ее для зрителя и читателя, формирует внутреннее противопоставление в нем персонажа-объекта и персонажасубъекта, реализованное в дальнейших сценах. Если персонаж-объект, находящийся в прошлом, в основном действует и практически лишен рефлективных качеств, то персонажсубъект, тоскуя по действию и осознавая его невозможность (что приводит к решению пойти на охоту как преодолению блокирующего его активность действительности), вынужден проживать воспоминания и благодаря временной дистанции переоценивать их. Противопоставление ложной активности и необходимого осознания жизни, осложненного отказом от вмешательства в нее или принципиальной невозможностью это сделать, было характерно еще для первых пьес Вампилова, однако именно в «Утиной охоте», благодаря композиционному сочленению разновременных эпизодов и распаду главного героя на субъект и объект восприятия, выразилось столь отчетливо. Вампилов использует минимум драматических средств для обрисовки представленных в пьесе ситуаций: он имитирует бытовое течение жизни, в котором общая бессобытийность подчеркивает значение каждого события, наделяя его смысловой полнотой. Речевое оформление реплик персонажей создает эффект невыдуманности сцен, их эмпирической простоты и узнаваемости. Персонажи погружены в жизнь, не дистанцированы от нее рефлектированием, логика их поведения определяется социальной ролью и взаимоотношениями, показанными в пьесе как сложившиеся. Субъективность персонажей в пьесе лишь в незначительной степени зависит от пространства и времени, она определяется соотношением импульсивного действия и его последующего переосмысления и оценки. Различие стратегии позиционирования персонажами себя в обществе и реальных потребностей, диктуемых характером, выявляет специфику процессов сдерживания и торможения, механизмов социального регулирования отношений, формирует поле игры по правилам, определяющим атмосферу пьесы. Персонажи охотно вступают в диалог, что обусловлено заданностью их отношений и довольно уверенным осознанием возможностей и налагаемых обществом ограничений. Они не видят разницы между социальной жизнью с ее правилами, ограничениями и действительностью, где возможна реализация любого модуса поведения, поэтому характер их действий можно назвать неигровым, или «серьезным». Противопоставление «серьезных» персонажей «несерьезным» («веселым», «сумасшедшим») одна из имманентных черт образной системы пьес Вампилова, позволяющая говорить о единстве его поэтики. «Серьезное» состояние, которое может быть характерно как для индивида, так и для обстановки, означает наличие некоторого внешнего или внутреннего предела, положенного любому действию и явлению. «Серьезные» персонажи представляют социум как защитную оболочку, призванную минимизировать влияние случайностей. Их субъективность срослась с социальной маской, что предопределяет стандартизированность, усредненность поведения даже при внешней речевой свободе. Ограничения, налагаемые обществом, они считают органичными для собственной натуры, поскольку наличие правил и запретов упорядочивает жизнь, снимает необходимость в определении субстанциального содержания субъективности. Для «серьезных» персонажей характерен бесконфликтный тип взаимодействия между собой и с действительностью, в которую они погружены. Напряжение, которое тем не менее возникает в результате подчинения правилам, ограничивающим возможности и не позволяющим страстям вырваться на свободу, они снимают с помощью дозволенной или скрытой от общества агрессии: «Зилов. Э, видел бы ты его с ружьем. Зверь»; «Саяпин. < > В чужой квартире все на виду, все на людях. Жена скандалит, а ты, если ты человек деликатный, терпи. А может, мне ее стукнуть хочется?» . Противопоставленный им «веселый», «сходящий с ума» Зилов реализует в своем поведении игровую модель взаимодействия с окружением и действительностью, что делает его поступки непредсказуемыми для других персонажей.

4 Художественные особенности «Утиной охоты» А. Вампилова 249 В заданном поле социальных сдержек и противовесов, этического релятивизма и утилитарных отношений герой чувствует себя уверенно, что подтверждается характерологической ремаркой: «Зилову около тридцати лет, он довольно высок, крепкого сложения; в его походке, жестах, манере говорить много свободы, происходящей от уверенности в своей физической полноценности. В то же время и в походке, и в жестах, и в разговоре у него сквозят некие небрежность и скука, происхождение которых невозможно определить с первого взгляда» . Вопреки уверенности героя в собственной силе, его отношения с окружением дисгармоничны. С одной стороны, игровая модель поведения, отказ от признания внешнего предела действий дают ему ощущение свободы: комфорт и бесконфликтность отношений с социальной средой не представляют для него ценности, не составляют его субъективность, следовательно, не властвуют над его судьбой. С другой стороны, представление о жизни как игре, где возможна реализация всех потребностей при наличии таких качеств, как ловкость и находчивость (это позволяет говорить о близости Зилова к типу трикстера, свойственной центральным персонажам комедий Вампилова), заслоняет от него находящуюся на периферии сознания необходимость реализации собственной субъективности. Отсюда описанные в ремарке «небрежность» и «скука» качества, характерные для разочарованных героев романов первой трети XIX века. Однако если для героя романа «скука» была симптомом не проявленной в сознании идеи бессмысленности социального бытия, то в отношении драматического героя она является свидетельством внутренней потребности в реализации субъективности. Не встречая серьезных препятствий на своем пути, Зилов понимает, что объективных ограничений нет. Общество, боящееся нестандартных поступков, способно объяснить и даже простить любое его действие, поэтому поиск внешнего и внутреннего предела, границ дозволенного становится его неосознаваемой целью. Субъективность, которая должна определиться в конфликте, толкает героя на поиск этого конфликта. Стремление общества к сглаживанию противоречий, быстрому и недвусмысленному урегулированию ситуаций делает создание конфликтной ситуации почти нереальным. Задача, стоящая перед Зиловым, осложнена еще и тем, что в момент разрешения он ее не осознает. В ответ на прямые оскорбления, которые герой бросает в лицо своему окружению, срабатывает механизм социального выталкивания объявление мертвым. Объявление мертвым имеет отношение к смерти социальной и является сюжетным синонимом объявления сумасшедшим. Отличие Зилова от окружения состоит прежде всего в том, что, находясь в обществе, он остается свободен от него. Действительность как она есть не может удовлетворить ни одного из персонажей пьесы, поскольку норма жизни даже при статистическом усреднении имеет колебания, определяющиеся субъективными потребностями. Однако представление о желанном бытии у Зилова и его окружения разное. Субъективность главного героя определяется образом утиной охоты, он внутренне противопоставляет мир охоты и единственного связанного с ним человека, официанта, социальной среде. Несмотря на высокую степень адаптации в обществе, официант интуитивно неприятен большинству персонажей, лишь в восприятии Зилова он нормальный человек: «Галина. Не знаю, но он ужасный. Один взгляд чего стоит. Я его боюсь. Зилов. Ерунда. Нормальный парень» . Желаемая главным героем жизнь недостижима в рамках социума, поскольку лежит вне его, поэтому его связь с проводником в мир утиной охоты самая устойчивая и глубинно субъективная. Остальные персонажи полагают, что действительность, какой она должна быть, реализуема исключительно в обществе, единственно данной им реальности. Личное пространство, взаимопонимание в семье, романтическая любовь все эти ценности, определяющие субъективность, могут воплотиться в жизнь, они не вытесняют друг друга, не формируют поле персонажного соревнования. Прозаически упорядоченная действительность, в которой нет места субстанциальному конфликту, нивелирует также и субъективные конфликты. Зилов, создающий в каждой сцене воспоминаний ситуацию скандала, бунтует, пытается размежеваться с миром «других», ищет потаенную сущность вещей через конфликт с действительностью, обществом и самим собой. Последней стадией бунта становится самоубийство, осуществление физической смерти вслед за социальной смертью. Если большая часть персонажей играет по правилам, то Зилов играет с правилами: нарушает их и искушает это сделать других (модель поведения провокатора). Знание человеческой натуры в разнообразии ее негативных проявлений наделяет Зилова силой: он без труда уговаривает собеседников пойти на поводу у собственных потребностей вопреки страху перед последствиями, тем самым заставляя их еще раз проявить себя с худшей стороны. Если рассматривать постоянное потворство натуре как ха-

5 250 рактеристику падения, то динамика поведения Зилова это падение, в которое он вовлекает окружение. Однако катастрофичность этого процесса задана не обстоятельствами, а субстанциальным по своей сути желанием героя дойти до предела, найти границы, способные положить конец нисхождению. Только достигнув последней черты, он сможет приподняться над своим положением, взглянуть на себя со стороны. Сцены, относящиеся к прошлому, отражают не динамику характера, а последовательное развертывание модуса поведения героя. В прошлом, не удаленном от момента сценического действия, а непосредственно предшествующем ему, герой активен настолько, что эта активность полностью вытесняет рефлексию, которая не заявлена ни действенно, ни декларативно. Прошлое Зилова можно условно разделить на сценическое, показанное в картинах воспоминаний (герой дан в готовом виде, в уже застывших субъективных чертах), и внесценическое прошлое, о котором идет речь в диалоге Галины и Зилова, намекающем на, возможно, имевшую место динамику характера, вектор субъективного изменения: «Зилов. Слушай. Давай без паники. < > Ну кое-что изменилось жизнь идет, но мы с тобой у нас с тобой все на месте» . Тем не менее нет никакой уверенности в том, существовал ли в действительности «другой» Зилов. Прошлое героя, отделенное значительным интервалом от настоящего, не имеет в пьесе привычной объясняющей силы. Изменение характера под давлением обстоятельств, противостояние катастрофически преображающейся субъективности и субстанциального, внеличностного времени проблематика, выключенная из фокуса внимания автора. Распространенность подобной проблематики в социально-бытовой и психологической драме второй половины ХХ века, выведение в качестве главного героя непротагониста давали повод исследователям рассматривать историю Зилова как историю утраты положительного потенциала. Однако соположение временных пластов в «Утиной охоте» свидетельствует против подобных толкований. В пьесе существует некое прошлое, удаленное от момента действия и выраженное не композиционно, а риторически. Оно фигурирует в репликах героев и задает временную глубину, подчеркивая сложившийся характер взаимоотношений персонажей. В центре внимания не становление, а некая статика, наделенная властью удержания ситуации в неизменном виде. Момент действия, или сценическое время, распадается на сценическое настоящее, длительность которого измеряется часами, и сценическое прошлое, длительность которого, по всей очевидности, не больше месяца. И настоящее, и прошлое показаны дробно в виде эпизодов, связующим звеном которых является Зилов (нет ни одного эпизода, где бы он не участвовал). Однако настоящее и прошлое это не две сходные по своей природе фазы жизни главного героя, это две субстанциальные величины, различающиеся и характером бытования, и способами проявления, и смысловым наполнением. Настоящее Зилова, протекающее в изолирующем пространстве квартиры, непрерывно в своем течении, оно объективно, относительно динамично и представляет собой совокупность однотипных отрезков, между которыми нет временных пауз. Воспоминания, разрывающие ткань настоящего, также являются одной из фаз его протекания. Кульминационный пункт попытка самоубийства, ее предотвращение и неизбежно последовавшая за этим эмоциональная катастрофа завершают настоящее. Оно кончается там, где может начаться будущее, иллюстрируемое в пьесе образом утиной охоты. В социальном мире утиная охота неосуществима, она артефакт другого времени и пространства. Сценическое прошлое разъято на отдельные локализованные элементы, не имеет единого характера течения, прерывисто, что делает невозможным показ последовательного развития того, что в критике было названо «духовной болезнью» Зилова. Настоящее в пьесе, несомненно, объективно, прошлое же, противопоставленное ему, субъективно. Картины прошлого даны в индивидуальном ракурсе восприятия Зилова, они отобраны им из всего множества жизненных эпизодов по проблемнотематическому и персонажному принципу, и этот процесс отбора и просмотра отобранного материала есть не что иное, как рефлексия, которой герой избегал. Можно сказать, что прошлое не просто воспроизводится, то есть показывается как настоящее, а производится, отражается и перерабатывается сознанием главного героя. Оно ирреально, моделируемо, следовательно, показанный в сценах воспоминаний Зилов не предшествующая временная ступень образа Зилова, погруженного в настоящее, а некий мыслительный конструкт, фантом сознания. И тем не менее имеет смысл говорить о рядоположенности образов Зилова, локализованных в настоящем и ирреальном прошлом воспоминаний. Сочленение эпизодов, формирующих событийную канву пьесы, подается как авторский прием, оно сценически маркировано и индифферентно к любой субъективности.

6 Художественные особенности «Утиной охоты» А. Вампилова 251 И настоящее героя, и его воспоминания показаны с одинаковой долей объективности. Зилов настоящего в отношении сцен воспоминаний берет на себя роль автора: его субъективность диктует отбор эпизодов, определяет время начала и время конца сцены. Становясь автором, совпадая с ним, он вынужден перенимать его объективную манеру. Он безразличен к себе самому в прошлом в том смысле, что пытается максимально точно воспроизвести в сознании прожитое. На основании сказанного можно выявить три ипостаси (иначе говоря, типа проявления) образа Зилова: 1. Зилов настоящего времени, изолированный от общества, вынужденный вспоминать, не действующий, скрыто рефлектирующий (рефлексия выражена композиционно, а не риторически), переживающий эмоциональную катастрофу, принимающий решения. 2. Зилов воспоминаний, погруженный в жизнь общества, провоцирующий и провоцируемый, действующий, нерефлектирующий, играющий. 3. Зилов автор-интерпретатор, существующий в момент показа воображаемых сцен и сцен воспоминаний, он заявлен одновременно и как наблюдатель, и как создатель. Он выключен из сферы действия, поэтому точен и объективен. Совпадение Зилова с образом автора в момент сценического осуществления указанных эпизодов говорит о том, что условность прошлого в пьесе относительна: с одной стороны, оно ирреально, субъективно переработано, с другой стороны, максимально подобно реальному, не отличается от него по эмоциональной окраске. Проживание жизни и проживание воспоминаний в пьесе тождественны. Е. Гушанская в работе «Александр Вампилов. Очерк творчества» заявляет о существовании четвертой ипостаси будущем Зилове, которому «выпадает нечто более страшное, чем смерть, < > научиться стрелять» . Однако будущее в пьесе неизменно задается как неосуществленное, следовательно, нет и будущего Зилова, который учится стрелять, встает на путь исправления и т.п. Настоящее пьесы завершено сценически, так как проблематика к последней финальной фразе героя выражена во всей полноте, однако онтологически оно не имеет завершения, неопределенно. В «Утиной охоте» настоящее предстает не только как момент времени, не предполагающий завершения (вечное настоящее Зилова, по отношению к которому прошлое это проживаемое в данный конкретный момент воспоминание, а будущее это потенциальное, желаемое, но невоплотимое время), но и как современность, диктующая выбор проблематики (мирные шестидесятые, прозаически упорядоченная действительность: типовые дома, типовые судьбы, невидимые миру слезы), и как рефлектирующая субстанция. Настоящее это единственная подлинная данность героя: прошлого уже нет, будущее еще не родилось. Зилов изолирован от других: заперт в квартире, внутри своей физической оболочки, во времени его одиночество экзистенциально , поскольку только оно способно проявить неосознаваемую субъективность. Воспоминания героя, являющиеся формой рефлексии, охватывают все драматургическое полотно и выходят далеко за рамки своей субъективной природы. Объективируясь для читателя (зрителя) и в равной степени для героя (дистанцированный от собственного прошлого, Зилов видит себя со стороны, его сознание разделено на продуцирующую и созерцательную части, он сам является зрителем, что подчеркивается сценически), воспоминание практически лишается субъективной окраски, оно стихийно. Это единственная форма существования прошлого в настоящем, прошлое актуализируется в связи с материальными приметами, попытками действия героя. Настоящее не способно изменить прошлое, оно недейственно и устойчиво в своей неизменности, однако оно благодаря слиянию с субъективностью героя (на протяжении практически всей пьесы он единственный жилец реальности настоящего; настоящее в пьесе также субъективное время протекания психологических процессов) учится объективно отражать эпизоды, которые были настоящим некоторое время назад. Зилов субъект воспоминаний является медиумом времен. Он не искал самопознания, не стремился к нему более того, он, как персонаж комедии Вампилова «Прощание в июне» Колесов (хотя в отличие от него неосознанно), пытался заслониться от рефлексии активностью, не имеющей под собой никаких целей, даже гедонистических, на которые столь часто указывает критика. Зилов прошлого живет инстинктивно, Зилов настоящего благодаря погружению в стихийно возникающие картины воспоминаний приходит к некоторому пониманию собственной жизни. Судить об этом можно на основании решений героя. Итак, как было сказано ранее, Зилов пассивно подчинен стихийной силе воспоминаний, он претерпевает собственное прошлое (двойной круг проживания одного и того же эпизода), но Зилов настоящего прежде всего мыслящий субъект. Структура пьесы такова, что в отношении эпизодов прошлого сознание автора, героя и читателя в своей созерцательности едины, между ними не возникает иерархических отношений,

7 252 априорно предполагаемых в эпизодах настоящего. Кроме того, на пересечении прошлого и настоящего возникает представление о драматической вине героя. В отличие от трагической вины, субстанциальной по своей природе, она субъективно-субстанциальна и рождается не в связи с неостановимым распадом мира, в котором существует герой, а в связи с противоречием, которое возникает между его действиями, целями и субстанциальным содержанием субъективности. Драматический герой не знает себя до конца, и чем больше расходится его поведение и внутренний образ идеального «я», тем большую силу приобретает драматический конфликт. Это заданное драмой незнание и есть источник драматической вины. Она может не иметь катастрофических последствий вины трагической, однако она также имеет субстанциальный компонент, поскольку представляет разрыв между сущим и желаемым как фундаментальное противоречие социальной жизни. Драматическая вина Зилова состоит в том, что осознание к нему приходит слишком поздно когда жизнь исчерпала возможности для осуществления действий. Герой опаздывает на несколько шагов, но для времени, неостановимо текущего из прошлого в настоящее и будущее, это непреодолимая пропасть. Не доведенное до конца самоубийство есть также попытка преодолеть время, завершить прошлое одним разрубающим гордиев узел внутреннего конфликта действием, но настоящее это другая реальность, она сопротивляется вторжению в нее чужеродных элементов. Нежелание жить с грузом драматической вины и обреченность на эту жизнь приводят героя к эмоциональной катастрофе. В критике х гг. сложилась тенденция трактовать «Утиную охоту» прежде всего как драму потерь, поскольку в пьесе последовательно обнажаются ценностные ряды: герой осознает или делает видимым для осознания то, что могло бы стать твердой опорой в его жизни, но уже не стало. И все же «Утиная охота» в первую очередь трагикомедия существования и самоценного осознания: ее конфликт рождается там, где действительность, принимая форму беспощадно объективного зеркала, предоставляет герою возможность посмотреть на себя со стороны. Видение субъективности как неизменно устойчивой, давно и правильно понятой сущности, дающее герою уверенность в собственных силах, вступает в противоречие с тем образом, который предстает перед ним, когда он оказывается не в роли участника событий, а в роли очевидца. Не выраженный словесно в пьесе вопрос «Неужели это я?», катастрофическое расхождение я-для-себя и я-на-самомделе, нежелание быть самим собой рождают экзистенциальный конфликт, который предполагает два способа разрешения: уничтожение нежелательного «я» путем физического устранения (самоубийство) или путем преображения. Зилов последовательно пробует и то, и другое. Открытый финал пьесы не оставляет нам возможности для однозначного утверждения о преображении Зилова: Вампилов не хотел категоричной определенности. Сознание героя, отягощенное грузом драматической вины, обретшее способность к рефлексии, распахнуто в жизнь, подобно сознанию читателя и автора. Субъективности не положен предел, она способна на изменения. Говоря о пьесе и о Зилове: «Это я, понимаете?» Вампилов, по всей видимости, хотел не только указать на ограниченность вульгарно социологических толкований пьесы, но и заявить о ней как о драме самопостижения, в котором герой, читатель и автор равны. Список литературы 1. Бахтин М. М. Эпос и роман (О методологии исследования романа) // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М.: Худож. лит., с. 2. Вампилов А. Утиная охота: Пьесы. Записные книжки. Екатеринбург: У-Фактория, с. 3. Бычкова М.Б. Категория вины в структуре драматического текста (на материале творчества А. Вампилова) // Драма и театр: Сб. науч. тр. Тверь: Твер. гос. ун-т, Вып. III. С Гушанская Е. Александр Вампилов: Очерк творчества. Л.: Сов. писатель. Ленингр. отд-ние, с. 5. Бычкова М.Б. «Утиная охота» А. Вампилова: попытка экзистенциалистского прочтения // Драма и театр: Сб. науч. тр. Тверь: Твер. гос. ун-т, Вып. II. С AESTHETIC PECULIARITIES OF THE «DUCK HUNTING» BY A. VAMPILOV X.A. Demeneva This article is devoted to the study of some poetical features of the "Duck hunting", the central play of A. Vampilov"s theatre. The organization of the system of images, the functions of the main character, the means for identification of his subjectivity, and the manner of his interaction with the milieu are examined. The question is also raised of the correlation between the play s temporal layers: onstage and offstage past, actual present, and possible future.

Драма как род литературы Теория литературы. Литературоведческий анализ художественного произведения Драма (греч. drama букв. действие) один из родов литературы, объединяющий в себе черты таких видов искусства,

Школа читателя: формирование культуры интерпретации Валерий Игоревич Тюпа Сергей Петрович Лавлинский Школа читателя Школа драмы. Модуль 2. Часть 4. Сергей Петрович Лавлинский Школа драмы. Зачем читать

УДК 811.111 ББК Ш143.21-7 ТЕКСТОВАЯ МОДАЛЬНОСТЬ КАК ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ СПОСОБ АВТОРСКОЙ ОЦЕНКИ Е.М. Истомина В статье рассматривается авторская модальность как текстообразующая категория, обосновывается разграничение

Тема 1.1. Природа человека, врожденные и приобретенные качества. Тема урока: Проблема познаваемости мира. План 1. Понятие истины, ее критерии. 2. Виды человеческих знаний. Мировоззрение. Типы мировоззрения.

Тема 2.5 Проблема истинности и рациональности в социальногуманитарных науках. Вера, сомнение, знание в социальногуманитарных науках. Несмотря на то, что социально-гуманитарное познание это ценностно-смысловое

Д.Н. Москаленко Внутренняя свобода как сущностная черта человека массово-информационного общества Ситуация, в которой находится современный человек, такова, что распространенные стереотипы поведения, которые

Н.И. Астрахан (Житомир, Украина) ЛИТЕРАТУРНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ И ПРОБЛЕМА ВРЕМЕНИ: ОНТОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ Художественное моделирование действительности, ведущее к созданию художественных (и в частности литературных)

Таким образом, различие в ценностных приоритетах у руководителей, специалистов и рабочих по данному блоку проблемных показателей действительно существует и вполне соответствует известной антитезе традиционной

Виды конфликтов Внутриличностные конфликты - столкновение между примерно равными по силе, но противоположно направленными интересами, потребностями, влечениями одного человека. Межличностные конфликты

118 КОНЦЕПЦИЯ ЛИЧНОСТИ В РОМАНЕ СЕСИЛИИ АХЕРН «P.S. Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ» Трофимчик А.А. Белорусский государственный университет «Слово «личность» (от лат.persona) первоначально обозначало маску, которую надевал

МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ РСФСР ЛЕНИНГРАДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИНСТИТУТ ТЕАТРА, МУЗЫКИ и КИНЕМАТОГРАФИИ ИСКУССТВО В СИСТЕМЕ КУЛЬТУРЫ СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ СБОРНИК НАУЧНЫХ ТРУДОВ ЛЕНИНГРАД 1981 В. М. ДИАНОВА

ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ МИР ПРОИЗВЕДЕНИЯ КАК МЕТОД САМОВЫРАЖЕНИЯ АВТОРА О. С. Базылев Проблема анализа художественного произведения как проекции отношений внутреннего мира художника и реальности вызывает живейший

УДК 165 ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ СУБЪЕКТА И ОБЪЕКТА В ПОЗНАВАТЕЛЬНОМ ПРОЦЕССЕ Кондрашова К.Э., Литвинова М.А., Макеева Е.А. Пензенский государственный университет архитектуры и строительства E-mail: [email protected]

1 А. Ю. Агафонов об эмпирических и теоретических понятиях 1 «В отличие от определений, считает А. Ю. Агафонов, термины важны. Научный стиль речи предполагает использование терминологии. Без терминов невозможно

СИСТЕМА ОБРАЗОВАНИЯ Садовникова Вера Николаевна аспирант ФГБОУ ВПО «Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н. Толстого» г. Тула, Тульская область. ФИЛОСОФСКИЕ ИСТОКИ ТЕАТРАЛЬНОЙ ПЕДАГОГИКИ

Поликарпова Е.М. ЧТЕНИЕ И АНАЛИЗ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ КАК ПРОЦЕСС СОТВОРЧЕСТВА ПИСАТЕЛЯ И ЧИТАТЕЛЯ Северо-Восточный федеральный университет имени М.К. Аммосова В статье анализируется методика организации

Аллегория иносказание, когда под конкретным изображением предмета, человека, явления скрывается другое понятие. Аллитерация повторение однородных согласных звуков, предающее литературному тексту особую

Самооценка ребенка. Многие родители, наблюдая за своими детьми и их сверстниками, часто задаются вопросом: почему одни дети активны во всех сферах деятельности, легко идут на контакт со взрослыми и другими

Психология ПСИХОЛОГИЯ Кострикова Мария Владимировна педагог-психолог ФГБОУ ВПО «Тульский государственный университет» г. Тула, Тульская область ОСНОВНЫЕ АСПЕКТЫ ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОГО ПОДХОДА В КОНСУЛЬТИРОВАНИИ

МИНИСТЕРСТВО ПО ДЕЛАМ КУЛЬТУРЫ И СПОРТА РЕСПУБЛИКИ УЗБЕКИСТАН МИНИСТЕРСТВО ВЫСШЕГО И СРЕДНЕГО СПЕЦИАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ УЗБЕКИСТАН ТАШКЕНТСКАЯ ГОСДАРСТВЕННАЯ ВЫСШАЯ ШКОЛА НАЦИОНАЛЬНОГО ТАНЦА

1. Истоки тревожности следует искать в раннем детстве; уже на втором году жизни она может возникнуть как результат неправильного воспитания. 4.большое количество запретов со стороны родителя того же пола

ДЖ.Б. БЯЗРОВА П. ШТОМПКА. СОЦИОЛОГИЯ СОЦИАЛЬНЫХ ИЗ- МЕНЕНИЙ М., 1996. 416 с. Рецензируемая работа посвящена важнейшим проблемам социальной философии. Она содержит идеи, актуальные для понимания и объяснения

С. В. Мансуров СОЦИАЛЬНАЯ ТЕОРИЯ О СВОИХ ГРАНИЦАХ, ВОЗМОЖНОСТЯХ И ЦЕЛЯХ. Проблема отношения социальной теории к своему предмету - конкретной социальности имеет ряд аспектов. Во - первых, для философа важна

1 1 ÿíâàðÿ Íîâûé ãîä Чего вы ожидаете от наступившего года? Какие цели ставите себе, какие у вас есть планы и желания? Чего ждёте от магического ежедневника? 8 Моя цель помочь вам приобрести главный магический

Т. С. Гажевская, кандидат педагогических наук, доцент, Белорусский государственный университет культуры и искусств ВОСПРИЯТИЕ МУЗЫКАЛЬНОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ КАК ФОРМА ОБЩЕНИЯ В ПРОЦЕССЕ КОЛЛЕКТИВНОЙ ИСПОЛНИТЕЛЬСКОЙ

УДК 111.32 (470+571) (043.3) Е. С. Толок Балаковский институт техники, технологии и управления, г. Балаково, Россия. ЖИЗНЕОСУЩЕСТВЛЕНИЕ «ЧЕЛОВЕКА ПРОВИНЦИАЛЬНОГО»: ПУТИ ГАРМОНИЗАЦИИ. Автором исследуется

Приложение 1.39. к Основной образовательной программе основного общего образования, утвержденной приказом МАОУ лицей 39 от 04.12.2017 г. 94 РАБОЧАЯ ПРОГРАММА учебного предмета «Русская речь» для 9 класса

ТМО ДЛЯ ПРОЦЕССА С ЦЕЛЯМИ Следующая техника является применением ТМО для разрешения внутренних конфликтов, которые у вас есть в отношении вашей цели. Наилучший способ прояснить ваши внутренние конфликты

Сама постановка вопроса, сам факт его зарождения у вас внутри говорит о том, что психотерапевт, скорее всего, нужен. Все мы носим в себе непрожитые конфликты, и когда они обостряются, начинаем испытывать

Психологическое сопровождение пациента в терминальной стадии ИВАШКИНА М.Г. Заведующий кафедрой общей психологии и педагогики ФГБОУ ВО РНИМУ им.н.и.пирогова 1. Ребенок- главная ценность 2. Семья сопровождается

Лекция 5. Сознание как высший уровень развития психики. Сознание и бессознательное 5.2 Сознание, его сущность и структура Психика как отражение действительности в мозгу человека характеризуется разными

УДК 378 ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ПОДГОТОВКА УЧИТЕЛЕЙ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОГО ИСКУССТВА В УСЛОВИЯХ РЕГИОНАЛЬНО ОРИЕНТИРОВАННОГО ОБРАЗОВАНИЯ 2009 М. Н. Шабанова канд. пед. наук, доцент каф. теории и методики преподавания

Раздел 4. Социальные отношения Тема 4.2. Социальные нормы и конфликты Лекция 4.2.3. Социальный конфликт План 1. Причины, структура и виды социальных конфликтов. 2. Способы разрешения конфликтов. Социальный

Аннотация к рабочей программе педагога-психолога Рабочая программа педагога-психолога (далее Программа) разработана в соответствии с основной образовательной программой дошкольного образования МБДОУ ДС

Настоящая любовь где ее искать? Рассмотрим человеческую природу. Человек существо двойственное. С одной стороны, мы живем в объективном мире, а с другой у каждого есть свой субъективный, предназначенный

СОЗНАНИЕ - свойство человеческого мозга воспринимать, осмысливать и активно преобразовывать окружающую действительность. САМОСОЗНАНИЕ - осознание человеком своего тела, своих мыслей и чувств, своего положения

ГЛУБИННАЯ ПСИХОЛОГИЯ ЗИГМУНДА ФРЕЙДА. ПСИХОАНАЛИЗ. Зигмунд Фрейд - австрийский психолог, психиатр и невролог. Известен как основатель психоанализа, который оказал значительное влияние на психологию, медицину,

Приложение 1.38. к Основной образовательной программе основного общего образования, утвержденной приказом МАОУ лицей 39 от 04.12.2017 г. 94 РАБОЧАЯ ПРОГРАММА учебного предмета «Русская речь» для 8 класса

УДК 16 Ковшов М.Е. ПРОБЛЕМА ОБЪЕКТИВНОСТИ ОЦЕНКИ В ЮРИСПРУДЕНЦИИ Начальник юридического отдела ООО «ЭльМедКлиник» В данной статье рассматривается проблема объективности оценки в естественных и социально-гуманитарных

Корнилова А.И. Уральский федеральный университет имени первого президента России Б.Н. Ельцина г. Екатеринбург Взаимодействие субкультур и массовой культуры в лингвистическом аспекте Существенные социально-экономические

«Самоубийство мольба о помощи, которую никто не услышал» Рекомендации для родителей. Как вести себя с подростками, склонными к суициду. Суицидальное поведение относится к распространенному симптому подросткового

МЫШЛЕНИЕ Мышление это процесс обобщенного и опосредствованного отражения предметов и явлений в их связях и отношениях. Мыслить- это значит познавать новое, неизвестное, находить связи и отношения между

Войтешонок, А. В. Межличностный и экзистенциальный аспекты переживания одиночества и его позитивный потенциал / А. В. Войтешонок // Актуальные вопросы современной науки: сб. научн. ст. / редкол. : В.В.

Раздел. ИСТОКИ Конфликт в драматургии Александра Вампилова Драматургия Вампилова привлекает к себе пристальное внимание литературных и театральных критиков, режиссеров, публики. Такой интерес неслучаен.

Д.О. Якубович (Минск, МГЛУ) РЕЧЕВОЙ КОНФЛИКТ КАК РАЗНОВИДНОСТЬ РЕЧЕВОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ Проблема конфликта как жизненного феномена находится на пересечении интересов ученых разных научных областей. В общем

Е.А. Сорокоумова САМОПОЗНАНИЕ В ПРОЦНССЕ ОБОГАЩЕНИЯ СОЗНАНИЯ В статье рассматриваются инновационные подходы к обогащению сознания субъектов учебной деятельности (учителя и учащиеся) в процессе их самопознания.

1 МЕТОДИКИ КОРРЕКЦИИ ДЕТСКО-РОДИТЕЛЬСКИХ ОТНОШЕНИЙ 1. «Семейная фотография» ОБЛАСТЬ ПРИМЕНЕНИЯ МЕТОДИКИ 1: Применяется для изучения структуры семьи, ролей, коммуникаций и внутрисемейных взаимоотношений.

Художественный мир литературного произведения Рамочный текст. Персонаж и средства его создания. Сюжет. Пространство и время. Композиция Основные понятия Теоретическая поэтика наука о формах, видах, средствах

Комплексное вступительное испытание по филологии и обществознанию для поступающих в социально-гуманитарный класс Задание. Эссе «Какова роль социального неравенства в развитии общества?» Ответ должен представлять

Особенности письма как вида речевой деятельности: основные жанры письменной речи и их стилистическая обусловленность Строение индивидуальной деятельности (по А.Н. Леонтьеву) Виды речевой деятельности Продуктивные

ЧТО ТАКОЕ КОНФЛИКТ? Этим словом называют и серьѐзную ссору между друзьями, и случайную перебранку незнакомых людей в переполненном автобусе, и скандал с родителями из-за очередной двойки, и противостояние

И. И. Новикова МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ УПРАВЛЕНЧЕСКОГО ПОТЕНЦИАЛА ПРЕДПРИЯТИЯ: ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД Феноменологический подход позволяет лучше понять сущность управленческого потенциала и способы

Жеягоножко А.О. Научный руководитель Черепанова Е.С. д-р филос. наук, проф. Метафора и понятие как неотъемлемые элементы философского текста Интерес мыслителей к феномену метафоры, зародившийся еще в эпоху

Эти порядки и принципы проявляют себя непосредственно через практическую работу. Можно было бы описать семейную расстановку как живую генограмму (семейное древо), построенную особым образом членом семьи

Э. А. Арапова НРАВСТВЕННАЯ ФИЛОСОФИЯ М. М. БАХТИНА В СВЕТЕ АНТРОПОЛОГИЧЕСКОГО ПОВОРОТА В ФИЛОСОФИИ НАЧАЛА ХХ ВЕКА Мысль, продумывающая истину бытия в смысле изначальной стихии человека как экзистирующего

Какие традиции русской классики ощутимы в прозе булгакова >>> Какие традиции русской классики ощутимы в прозе булгакова Какие традиции русской классики ощутимы в прозе булгакова Булгакову удалось соотнести

1 2 СОДЕРЖАНИЕ 1. ПАСПОРТ КОНТРОЛЬНО-ИЗМЕРИТЕЛЬНЫХ МАТЕРИАЛОВ 2. ОЦЕНКА ОСВОЕНИЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЙ УЧЕБНОЙ ДИСЦИПЛИНЫ 2.1. ПРИМЕРНЫЕ ЗАДАНИЯ ИЛИ ИНЫЕ МАТЕРИАЛЫ НЕОБХОДИМЫЕ ДЛЯ ТЕКУЩЕГО КОНТРОЛЯ УСПЕВАЕМОСТИ

Н.А. Великая Художественная традиция в социально-культурном пространстве В современном социокультурном пространстве важное значение имеет сохранение отдельной культуры, собственного жизненного мира, способного

Ценности и ценностные ориентации, их формирование и роль в развитии личности. Раитина М. С. Читинский государственный университет. Ценностные ориентации личности - одно из основных структурных образований

Раздел 3. Отраслевая структура философского знания Тема 3.2. Учение о бытии и теория познания Тема занятия - Гносеология учение о познании. План 1. Познание как предмет философского анализа. Субъект и

Психолого-педагогические принципы воспитания межличностных отношений Проблема воспитания гуманных, доброжелательных отношений в группе дошкольников стояла перед педагогами всегда. Практически все образовательные

УДК 128: 159.942 КУЛАГИНА Ирина Юрьевна, профессор кафедры возрастной психологии Московского государственного психолого-педагогического университета, кандидат психологических наук, почетный работник высшего

Принципы педагогического общения. Основные принципы общения с ребенком - БЕЗУСЛОВНОЕ ПРИНЯТИЕ РЕБЕНКА: исходное положительное отношение к ребенку, принятие его со всеми его особенностями, недостатками,

Развод или разрыв отношений является болезненным событием. Такие жизненные ситуации представляют собой потерю, не только партнера, но и разрушение общих целей и мечты. Романтические отношения начинаются

Жанровые особенности пьес А. Вампилова

«Старший сын» и «Утиная охота»

Творчество А.В. Вампилова занимает достойное место в истории русской литературы. Пьесы А.В. Вампилова образуют самобытное, многогранное и яркое художественное явление, по праву названное исследователями «Театр Вампилова».

Представленный пьесами разных жанров, начиная от лирической комедии и заканчивая психологической драмой, «театр Вампилова» оказывает глубочайшее психологическое воздействие, заставляет зрителей и читателей переосмыслить собственное бытие и философские основы жизни.

Александр Валентинович Вампилов рано ушел из жизни. Почти не замеченный при жизни, захваленный после смерти, А. Вампилов стал одной из загадочных фигур в истории советской и русской драматургии. Он оказал существенное влияние на развитие современной драмы.

«Театр Александра Вампилова» рассматривается как развивающееся художественное явление, в котором социальные и нравственные проблемы своего времени переходят в план общечеловеческих «вечных вопросов» духовного бытия. Следует отметить тот факт, что большинство исследователей драматургии А.В. Вампилова затрудняются точно определить жанр его пьес, говоря только об их жанровом своеобразии и выделяя у него наличие различных жанровых форм, что приводит, в свою очередь, к появлению таких терминов, как «полижанровость», «жанровый синтез», «жанровый полифонизм», «жанровый синкретизм».

А.В. Вампилов уже в ранних своих пьесах-рассказах конца 50-х - начала 60-х годов проявляет жанровое своеобразие своей драматургии, экспериментируя с драматическими жанрами и создавая новаторскую пьесу, опирающуюся на традиции лирической драмы И.С. Тургенева, сатирической комедии Н.В. Гоголя и психологической драматургии А.П. Чехова, выстраивая действие как психологический эксперимент.

Своей реальной театральной славой драматург обязан, главным образом, пьесе «Старший сын», которая в течение нескольких лет занимала ведущее место в его репертуаре.

Свобода художественного вымысла и поэтики отличают пьесу «Старший сын», пьеса тяготеет к небытовым, фантасмагорическим, притчевым формам, выводящим их за рамки бытового анекдота. Пьеса «Старший сын» несет в себе вполне конкретные и узнаваемые мотивы эпохи. Распространенная в мировой драматургии тема внезапного или ложного обретения родных также получает в эти годы свою исторически обусловленную популярность.

С одной стороны, комедия отличается откровенной веселостью. А. Вампилов использует такие известные комедийные приемы развития сюжета, как подслушивание, выдача одного действующего лица за другое, самозванство, искренняя вера в розыгрыш. Вампилов мастерски владеет приемами создания комических положений и характеров. Он умеет ввести своего своеобразного, не лишенного комических черт героя в нелепейшие ситуации.

С другой стороны, пьеса «Старший сын» воспроизводит атмосферу неустроенного быта, распадающихся семейных связей настолько психологически точно и верно, как это было свойственно психологической драме 60-х годов XX века.

Благодаря тому, что в комедии задано одновременно несколько нравственно-эстетических ракурсов изображения действительности, «Старший сын» приобретает черты трагикомедии, что усложняет жанр лирической комедии.

Пьеса умещена молодым драматургом в классическое триединство. И вместе с тем в ней не ощущается никакой драматургической предопределенности. Напротив, ей свойственна абсолютная спонтанность, непреднамеренность происходящего: Бусыгин и Сильва фактически знакомятся на наших глазах, не говоря уже о семействе Сарафановых, с которым и зритель, и герои знакомятся одновременно.

Комедия «Старший сын» построена на жестком парадоксальном сломе, парадоксальном превращении событий, возникающем от «неправильной», неканонической реакции героев на обстоятельства.

За пьесой же «Утиная охота» с самого начала закрепилась репутация самой загадочной и сложной пьесы А.В. Вампилова, в том числе на уровне определения жанра произведения. В «Утиной охоте», тональность повествования и в целом звучание пьесы серьезны. «Утиная охота» построена как цепь воспоминаний Зилова.

Последовательно поставленные, но разрозненные памятные эпизоды из прошлой жизни героя представляют не только читателю и зрителю, но и самому Зилову историю его нравственного падения. Благодаря этому уже с самого первого эпизода пьесы перед нами разворачивается настоящая драма человеческой жизни, построенной на обмане. Драма жизни Зилова постепенно переходит в трагедию одиночества: равнодушие или притворное участие приятелей, утрата чувства сыновней привязанности, опошление искреннего чувства влюбленной в него девушки, уход жены… Очевидны приметы трагикомедии в пьесе (разговор Зилова с Галиной в момент ее ухода; публичное обличение Зиловым пороков друзей; подготовка Зилова к самоубийству).

Однако ведущими приемами построения пьесы, создающими жанровую направленность произведения, являются приемы психологической драмы. Например, герой А.В. Вампилова показан в момент острого душевного кризиса, показан изнутри, со всеми его переживаниями и проблемами, практически безжалостно вывернут наизнанку, психологически обнажен. В центре внимания драматурга оказывается содержание нравственного мира его современника, при этом нет определения героя как плохого или хорошего, он внутренне сложен, неоднозначен. Усложнен финал «Утиной охоты»: пьеса могла бы быть закончена до основного финала дважды: когда Зилов приставил к груди ружье или делил имущество с Саяпиным (тогда бы это больше соответствовало канонам трагикомедии). Основной же финал пьесы носит открытый характер и решен в традициях психологической драмы.

Пьесу А.В. Вампилова «Утиная охота» принято рассматривать как социально-психологическую драму (реже как трагикомедию с элементами производственного конфликта, фарсовыми и мелодраматическими вставками), в которой драматург подвергает пересмотру проблематику своих ранних произведений.

В критике 70 - 90-х гг. сложилась тенденция трактовать «Утиную охоту» прежде всего как драму потерь, поскольку в пьесе последовательно обнажаются ценностные ряды: герой осознает, или делает видимым для осознания то, что могло бы стать твердой опорой в его жизни, но уже не стало. И все же «Утиная охота», в первую очередь, трагикомедия существования и самоценного осознания: ее конфликт рождается там, где действительность, принимая форму беспощадно объективного зеркала, предоставляет герою возможность посмотреть на себя со стороны.

При постоянном тяготении драматурга к жанру комедии на всем протяжении его творческой жизни жанровой доминантой его творчества все же стала трагикомедия.

Созданная в 1967-м году пьеса "Утиная охота", анализ которой мы проведем, оказалась самой загадочной из всех произведений Вампилова, ее сценическая судьба оказалась, в отличие от других пьес, которые ставились много и приносили успех постановщикам и актёрам, тоже необычной: впервые поставленная только в 1975-м году, она до сих пор так и не получила адекватного драматургическому материалу сценического воплощения, да и отличный в целом фильм В. Мельникова "Отпуск в сентябре" с блистательным Олегом Далем - это всё-таки не совсем Вампилов...

Виктор Зилов, главный герой "Утиной охоты", воплотил в себе черты характера и целого поколения, и всей эпохи, которую позже назовут "эпохой застоя". Этот тридцатилетий, физически крепкий, человек, у которого в жизни есть всё - работа, квартира, жена, друзья, женщины, которые его любят, - живёт, плывя по течению, его ничего не интересует, он живёт как бы во сне. Внешне кажется, что он активен и деятелен, но на самом деле он просто существует, не "проживая душой" всё, что с ним происходит. Поэтому он приносит несчастье жене и Ирине, юной девушке, влюблённой в него, поэтому он постоянно пьёт и скандалит - ему надоело так жить, но и изменить свою жизнь он не в силах.

Самое страшное в анализируемой пьесе то, что Зилов живёт среди людей, которые не замечают пустоту и бессмысленность своего существования, наоборот, они всем довольны, им кажется, что у них всё отлично, и они не понимают, чего же, собственно, не хватает Зилову. Отношения людей, которым "все до лампочки", которым на всё "наплевать" не могут удовлетворить Зилова, он мается тем, что его жизнь сложилась так, но у него есть отдушина в душе - утиная охота. Весь год он живёт ожиданием времени, когда можно будет бросить всё и уехать туда, где можно быть самим собой, где душа человека обретает успокоение: "О! Это как в церкви и даже почище, чем в церкви...". Только вот стрелок он неважный, потому что не может равнодушно видеть летящих уток: "Но они не на картинке. Они-то все-таки живые". "Живые они для того, кто мажет. А кто попадает, для того они уже мёртвые," - говорит Зилову его "друг" Дима, который на охоте "гигант" - и Зилов легкомысленно соглашается с ним.

Финал пьесы "Утиная охота" Вампилова не даёт ответа на вопрос о дальнейшей судьбе героя, который, после попытки самоубийства и не то плача, не то смеясь ("Плакал он или смеялся - по его лицу мы так и не поймем") звонит тому же Диме и говорит "Да, всё прошло... Совершенно спокоен... Да, хочу на охоту... Я готов...". Если Зилов успокоился, стал "таким, как все", то это означает, что он окончательно смирился с пошлостью и бездуховностью существования, с которой давно смирились все окружающие. Если нет?.. Но ведь он "совершенно спокоен", и теперь он перешел в разряд тех, "кто попадает"...

Пьеса Вампилова «Утиная охота», краткое содержание которой будет представлено ниже, стала одним из самых лучших произведений советской литературы. Сегодня её относят к русской классической литературе.

Предисловие

В нашей статье каждый читатель найдет произведение, автором которого является Вампилов. Очень краткое содержание "Утиной охоты" расскажет об основных событиях пьесы. Прочтение краткого изложения пьесы не займет больше десяти минут, в то время, как оригинал потребует около двух часов. О чём же написал Александр Вампилов? Анализ, краткое содержание "Утиной охоты" поможет лучше понять произведение. Та мораль, которую автор обдуманно привнес в свое творение, стала показателем того, что и во времена Советского Союза были нечестные супруги, отчаянье и позор измен. Несомненно, в кратком содержании "Утиной охоты" Вампилова А. нельзя передать всех мыслей автора, которые можно увидеть в оригинале пьесы.

Кроме того, важно заметить, что было множество театральных постановок и несколько экранизаций пьесы. Краткое содержание "Утиной охоты" (Вампилов) сыграет немаловажную роль для мотивации просмотра экранизации достояния мировой культуры. Итак, подробнее.

О героях

Виктор Зилов - главный герой повести. Мужчина, которому тридцать лет, имеет благородную внешность: крупные черты лица, высокий рост, крепкое сложение. Во всех манерах Зилова видно, насколько главный герой уверен в себе: это заметно по тому, как он разговаривает, по его жестам и даже походке. Зилов чувствует себя особенным, потому как отличается от своих друзей физическим превосходством. Несмотря на то, что Виктор Александрович не показывает своих внутренних переживаний, по его привычкам можно заметить скуку и грусть, которая остается незамеченной при первом знакомстве с героем.

Галина - супруга главного героя. Девушка чуть моложе своего мужа - ей двадцать шесть. Это хрупкая женщина, которая поражает каждого своей изящностью. Но природная женственность Галине присуща с рождения. После того как она полюбила Зилова и вышла за него замуж, все мечты, которые девушка хранила годами, были просто уничтожены бытовыми сложностями. Из-за незавидного финансового положения Галине приходится много работать, а трудности в личной жизни постоянно расстраивают женщину. На лице Галины давно пропало выражение счастья и беспечности - девушка всегда чем-то огорчена и озабочена.

Ирина - молодая студентка, которой удается заманить в любовные сети Зилова. Она влюбляет в себя женатого мужчину, который, в итоге, собирается на ней жениться, оставив Галину в одиночестве.

Кузаков - друг Виктора. Ему примерно около тридцати лет, неприметный молодой человек. По своему характеру Кузаков молчалив и задумчив. Он постоянно переживает из-за своих проблем, хотя своими чувствами не делится ни с кем из своих близких.

Саяпин - бывший одноклассник Виктора. Кроме этого, молодые люди в прошлом вместе проходили военную службу. На протяжении многих лет Зилов и Саяпин остаются друзьями.

Валерия - супруга Саяпина. Девушка моложе своего супруга. Она отличается особенной активностью, позитивным взглядом на жизнь и смешливостью, с которой воспринимает все жизненные трудности.

Вадим Кушак - начальник Саяпина и Зилова. Он серьезный мужчина, знающий себе цену. Важный, солидный, Кушак держит в страхе всех своих подчиненных. Несмотря на то, что в учреждении Вадим строг и деловит, за стенами рабочего места он слишком не уверен в себе, нерешителен и зачастую суетлив.

Вера - бывшая любовница Виктора. Она молода и красива, хорошо одевается и не жалеет времени и сил для того, чтобы прекрасно выглядеть. Девушка работает простой продавщицей в магазине.

Дмитрий - официант бара «Незабудка». Поскольку Виктор является завсегдатаем бара, Дима и главный герой имеют общую дружескую связь еще со школьных времен.

Сюжет

Начать стоит с того утра, когда Виктор Зилов просыпается и чувствует сильное похмелье. Виктора разбудил телефонный звонок. Он берет трубку, но звонящий не произносит ни слова. Уже через несколько минут все повторяется: телефонный звонок, тишина в трубке. Он пытается вспомнить то, что произошло прошлой ночью, но воспоминания не желают возвращаться. Тогда сам Зилов решает позвонить Диме, чтобы спросить, что произошло вчера вечером. Дима кратко рассказывает о том, что главный герой устроил дебош в баре. Кроме того, официант спрашивает, собирается ли Зилов на утиную охоту, о которой они договаривались уже давно. Удивленный вопросом, Виктор Александрович говорит, что предложение в силе и кладет трубку. Он начинает делать утреннюю зарядку, утоляя жажду холодным пивом.

Неожиданный гость

Продолжение краткого содержания «Утиной охоты» может удивить читателя своим поворотом сюжета.

Виктор слышит звонок в дверь. Открыв, он видит мальчика, который держит в руках похоронный венок. На венке написано «Вечная память Виктору Зилову, погибшему во время огромного пожара». Удивленный и раздосадованный такой шуткой, Зилов садится на постель и начинает думать о том, что было бы, если бы он действительно умер. Он начинает вспоминать последние дни своей жизни.

Первое воспоминание

Наше краткое содержание «Утиной охоты» продолжается воспоминаниями главного героя, которые по-настоящему способны пролить свет на характер Зилова и его окружения.

Первое воспоминание было о встрече Зилова и Саяпина с их начальником. Она произошла в честь радостного события - Зилов только получил хорошую квартиру. Внезапно в баре «Незабудка» появляется любовница Зилова - Вера. Он отводит ее в сторону и просит никому не говорить об их связи. Вера все понимает и выполняет просьбу. И начинает «строить глазки» Кушаку, который совсем недавно отправил свою супругу отдыхать на юг. Вера не отступает от покорения сердца Вадима, и в душе неуверенного мужчины начинает появляться надежда.

Новоселье

В этот же вечер вся компания отправляется на новоселье к супругам Зиловым. Галина очень расстроена, она видит, насколько натянутыми стали её отношения с мужем. Она теплит в сердце надежду на то, что все еще возможно исправить. Верит, что все может быть так, как было между ней и Виктором в самом начале отношений.

Друзья Зилова принесли огромное количество подарков супругам, большинство из которых относятся к охотничьему снаряжению. Страсть Зилова - это охота на уток. Несмотря на то, что самому «охотнику» пока не удалось подстрелить ни одной птицы, он регулярно на неё собирается. Галина говорит о страсти мужа следующее: «Для Виктора охота - это только разговоры и сборы». Однако, сам Зилов не замечает насмешек жены.

Второе воспоминание

Очень краткое содержание пьесы Вампилова «Утиная охота» продолжает удивлять читателя своими ироничными событиями.

Саяпину и Зилову дали поручение на работе: составить план нововведений в учреждении. Виктор предлагает своему другу поступить проще: просто представить информацию о том, что на фарфоровом заводе была модернизация и реконструкция. Саяпин долго сомневается в том, хорошая ли это идея. Он боится, что такую выходку скоро раскроют. В конце концов, он соглашается на сдачу «липовой» информации.

В это же время главному герою приходит письмо от старого отца. Старик пишет о том, что он очень болен и хотел бы увидеть сына. Но Зилов не верит в то, что это правда. Он решает - отец просто разыгрывает его. Поэтому Виктор никуда не собирается, да и он очень занят, у него скоро отпуск, который он собирался провести на охоте, поэтому у него нет времени навещать отца.

С первого взгляда

О дальнейших смешных событиях можно узнать из краткого содержания «Утиной охоты» Вампилова. В этот же миг в рабочем кабинете Зилова появляется Ирина, которая перепутала его кабинет с комнатой главного редактора газеты. Виктор решает разыграть девушку и притворяется сотрудником издательства. Когда в кабинет заходит Кушак, он сразу разоблачает обманщика, чем вызывает смех у Ирины. Именно после этой шутки между молодыми людьми завязывается роман.

Третье воспоминание

Трагичными событиями продолжается краткое содержание «Утиной охоты».

Виктор возвращается домой рано утром. Супруга Галина еще не ложилась в постель. Она встречает мужа и жалуется ему на то, что у нее много работы, что она очень устала, что слишком расстроена такой внезапной командировкой любимого. Зилов понимает, что Галина начала подозревать его в измене, и отрицает все обвинения жены. Но девушка не сдается и говорит мужу о том, что соседка видела его с молодой красавицей. Разозлившись на Галину, главный герой говорит о том, что она сама виновата в таком положении дел, не обращая на него никакого внимания.

Галина сгоряча рассказывает Виктору о том, что на прошлой неделе сделала аборт. Совсем разгорячившийся Зилов начинает кричать, спрашивая Галину, почему она не посоветовалась с ним перед принятием такого важного решения, на что супруга ему ответила, что не была уверена в том, что Виктор действительно хочет общих детей. Мужчина пытается как-то смягчить то напряжение, которое возросло между ним и супругой. Он начинает вспоминать, как у них с Галиной начинались отношения. Сначала девушка пытается никак не реагировать на слова любимого мужчины, но вскоре сдается и начинает погружаться в прошлое. В итоге несчастная женщина садится на стул и начинает плакать.

Четвертое воспоминание

Очень краткое содержание «Утиной охоты» продолжается очередным воспоминанием главного героя.

Саяпин и Зилов сидят у себя в кабинете. Вдруг появляется разгневанный начальник и начинает отчитывать друзей за их выходку с фарфоровым заводом. Зилов, зная, что другу должны скоро выделить квартиру, берет весь удар на себя. Жена Саяпина приглашает Вадима на футбол и этим усмиряет злого начальника.

Неожиданное сообщение

Очень печальными событиями продолжается наше очень краткое содержание «Утиной охоты» Вампилова.

В этот день Виктору приходит срочная телеграмма, говорящая о том, что его отец скончался в результате болезни. Он бросает все свои планы и собирается лететь в родные края, чтобы успеть к похоронам. Галина предлагает составить ему компанию, но мужчина отказывается. Перед тем, как уехать, Виктор решает заглянуть в бар, где у него была назначена встреча с любовницей. Внезапно появившаяся в стенах «Незабудки» Галина, которая принесла портфель и плащ мужу, видит Виктора с Ириной. После этого Зилов признается молодой девушке, что женат. Понимая, что сегодня у него нет сил куда-либо лететь, он откладывает отъезд на следующий день и заказывает ужин в баре.

Пятое воспоминание

Супруга Зилова собирается уезжать к своим родственникам. Как только Галина выходит из квартиры, Виктор звонит Ирине и просит ее приехать к нему. Внезапно жена возвращается в квартиру и говорит Зилову, что обратно она уже не вернется. Тот пытается остановить женщину, но она уходит и закрывает Зилова в квартире. Мужчина кричит, что любит ее, что она ему бесконечно дорога, он готов на все, лишь бы она не уходила. Но вместо Галины, которой предназначалась эта речь, все слова Виктора слышит Ирина, воспринимая все признания Зилова на свой счет.

Последнее воспоминание

Пока Зилов ждет своих друзей в баре, он изрядно выпивает. Когда друзья, наконец, собираются, Виктор уже сильно пьян и начинает всем хамить, говоря различные гадости. Друзья, увидев поведение Виктора, просто уходят. Ирина также покидает главного героя, который сильно ее оскорбил.

Виктор называет официанта Диму лакеем, за что тот больно бьет Зилова по лицу. Виктор уходит в «отключку» и вскоре друзья приходят, чтобы отвести его домой.

Заключение

Из краткого содержания "Утиной охоты" Вампилова можно узнать, что сюжет заканчивается отчаяньем главного героя. Вспомнив весь ужас последних дней, главный герой задумывается, не покончить ли ему жизнь самоубийством. Он пишет прощальное письмо, берет ружье и наставляет его дуло себе под подбородок. В это время к нему заходят друзья и, увидев, что происходит с Зиловым, толкают того на кровать и отбирают оружие. Виктор Александрович пытается их прогнать, и ему это удается. Выгнав друзей, он бросается в кровать и то ли громко смеется, то ли рыдает в голос. Проходит время, и он звонит Дмитрию, чтобы сказать, что готов отправиться на охоту.

А.В. Вампилов «Утиная охота»

«Утиная охота» писалась в 1965--1967 годах. Эти годы были чрезвычайно важными, насыщенными, яркими и переломными в жизни драматурга. В это время происходило его второе рождение, уже не как профессионального литератора, но как художника, в полной мере ощутившего свою поэтическую силу.

«Утиная охота» самобытно, сложно и опосредованно вбирала искания литературы, театра и кинематографа шестидесятых годов. То, что шестидесятые годы в советской литературе были годами расцвета лирики, так же важно для сущности «Утиной охоты», как и золотой век русского романа для зарождения чеховской драматургии.

Структура «Утиной охоты» при всем внешнем бытоподобии пьесы чрезвычайно сложна и изощренна. «Утиная охота» -- пьеса в воспоминаниях. Воспоминания как особая форма драматургического повествования -- прием весьма распространенный в шестидесятые годы. «Утиная охота» состоит из трех пластов: пласта настоящего, пласта воспоминаний и, так сказать, пограничного, промежуточного пласта--пласта видений.

Пласт воспоминаний, разворачивающийся внутри этой рамки, обильнее событиями, но тоже не несет в себе особого драматизма, хотя в нем переплетаются несколько весьма напряженных сюжетных линий: Зилов заводит интрижку с хорошенькой девушкой, девушка влюбляется в него, жена, обнаружив измену, уходит, но когда, казалось бы, ничто не мешает счастливому воссоединению героя с юной возлюбленной, в разгар вечеринки, чуть ли не помолвки, Зилов тяжело напивается, устраивает скандал, оскорбляет приятелей и девушку.

Параллельно разворачивается другой сюжет: Герой получает новую квартиру и в благодарность «сводит» начальника со своей бывшей подружкой, в то же время у этой подружки завязывается роман с другим приятелем Зилова. У героя неприятности на работе -- он подсунул начальству липовый отчет, а друг-сослуживец предал его, увильнув от их совместной ответственности за содеянное.

Сюжет воспоминаний богато разнообразен житейскими подробностями. У героя умер отец, которого он давно не видел, у жены героя оказывается не то настоящий, не то вымышленный роман с бывшим соучеником, наконец, герой все время мечтает о предстоящем отпуске, об утиной охоте, которой не чинится в пьесе никаких препятствий.

Третий пласт действия -- это пласт видений Зилова, прикидывающего, как друзья, сослуживцы, подруги воспримут весть о его смерти, вначале -- воображаемой, в конце, как ему кажется,--неотвратимой. Этот пласт состоит из двух интермедий, текст которых, исключая две-три фразы, почти полностью совпадает. Но, совпадая словесно, они абсолютно противоположны по эмоциональному знаку: в первом случае воображаемая сцена смерти явно носит шуточный и даже шутовской характер, во втором -- в ее настроении, в тоне нет и тени улыбки. Но главное в них то, что эти видения как бы объективируют характер зиловских воспоминаний. Видения насмешливы и ехидны, персонажи пьесы в них зло и точно шаржированы, и вот этот-то момент словно снимает субъективную природу воспоминаний героя, оставляя за ними право на некую художественную беспристрастность. Драма разворачивается между полушутливым замыслом самоубийства, навеянным «оригинальным» подарком Саяпина и Кузакова, и попыткой его осуществления всерьез.

Первостепенной важности аспект пьесы связан с ее исповедальным характером. «Утиная охота» построена как исповедь, которая длится ровно столько времени, сколько длится пьеса, представляя жизнь героя в ретроспективной последовательности -- из глубин двухмесячной давности до сего дня. Нарастание трагизма идет по мере приближения к временному стыку воспоминаний героя и их осознания в настоящем, свидетельствуя о том, что конфликт здесь не внешний, а внутренний -- лирический, нравственный.

Воспоминания Зилова складываются в такую цельную, всеобъемлющую и завершенную картину жизни, что моменты, их породившие, кажутся, на первый взгляд, не очень значительными сюжетными скрепами, однако, по сути они очень важны. Несмотря на слаженность зиловских воспоминаний, причинно-следственная связь в них отсутствует; мотивирует их внешний импульс -- молчание того, к кому названивает и не может дозвониться Зилов: не подходит к телефону Вера -- всплывают сцены, связанные с нею; молчат Саяпин и Кузаков -- возникают эпизоды с их участием, неизменным собеседником героя оказывается один лишь официант Дима, и это очень существенная черта в драматическом развитии пьесы.

«Утиной охоте» свойственна особая атмосфера, порожденная соотношением родовых начал лирики и драмы. Драматургия пьесы в огромной мере определяется соединением объективной природы драмы, согласно которой все происходящее должно быть явлено в действии, и особой лирической сути основного конфликта, состоящей в процессе воспоминаний.

Драма предполагает суд извне, лирика -- осознание изнутри. Лирическая исповедь не допускает низкого саморазоблачения, драматическое действие требует конфликта, который должен быть решен на уровне любой человеческой обеспеченности. Поэтический приговор «и с отвращением читая жизнь мою, я трепещу и проклинаю» высок. Иудушка Головлев, Голядкин или Варравин субъектом высокой лирики быть не могут, точнее говоря, нам мешает признать за ними это право поэтическая традиция XIX века.

Поведение Зилова и его окружения, казалось бы, исключает возможность любого самоанализа, любого самоконтроля, но тем не менее драматург заставляет этого героя всмотреться в свою жизнь и задуматься над ней. Разрыв между нешуточностью зиловской драмы и той явной нравственной дефективностью самого жизненного пласта, из которого поднял к нам герой свое лицо, залитое «непонятными» слезами («плакал он или смеялся, по его лицу мы так и не поймем»), был слишком велик и для конкретного исторического опыта эпохи, и для художественного историко-литературного опыта драмы.

Эта странная и сложная пьеса, в которой основной драматизм приходится на то, что, в сущности, невозможно сыграть,-- на процесс постижения происходящего, на процесс самоосознания, а обычная драматургия сведена до минимума. Возраст героев пьесы -- около тридцати лет, он был соизмерим или чуть выше, чем общепринятый для молодых фанатиков науки середины шестидесятых. Значительное место в пьесе занимает служебная деятельность героев, и хотя у Вампилова все усилия персонажей направлены, в основном, на то, чтобы работы избегать, часть насущных производственных задач, стоящих перед ними, выведена на сцену.

У центрального героя двое друзей, один из которых подловат, а другой наивен и прямолинеен. Обязателен для этой ситуации любовный треугольник привычного фасона: у героя строгая, усталая, молчаливая жена, которую он обманывает, и юная возлюбленная, на которой сосредоточены его помыслы. На периферии сюжета маячат обычные второстепенные фигуры: дурак-начальник, пробивная супруга одного из приятелей, давняя подружка героя, знакомый официант из близлежащего кафе, соседский мальчик. Но даже мальчик этот не равен сам себе, он пришел как напоминание о драматургии тех лет, когда подросток был олицетворением и носителем истины ". Но дело в том, что, исходя из привычных для шестидесятых годов сюжетных клише, Вампилов ставит перед собой совершенно иные цели и задачи.

В пьесе представлена не «драма» героя, «а способ жизни, в котором драмы случаются не от активного столкновения героя с реальностью (как это было в ранних пьесах Розова, например), а, наоборот, от нестолкновения и превращения жизни в некий обыденный ритуал, где полулюбовь, полудружба, занятие профессией (...) выстраиваются в один утомительный ряд» . И поэтому «Утиная охота» основывается не на опорах внешнего конфликта, а на опорах образных, почти символических. И одна из них -- утиная охота.

Пьеса Вампилова предельно бытовая, она буквально утопает в бытовых реалиях, и вместе с тем она свободна от быта: «ни один драматург не несет с собой столько условности, как этот, на первый взгляд, «бытовой» писатель. И если мы забудем это, примемся искать в нем только рассказчика и бытописателя или даже «прокурора провинциального быта и скуки, мы ничего не добьемся» . Однако быт «Утиной охоты» организован совершенно особым образом.

В пьесе нет даже наслаждения словом, той безудержной стихией словечек, хохм, которая обычно свойственна вампиловским пьесам. А как умно и тонко рефлектировали современники Зилова -- герои шестидесятых, какие глубины духа и нравственные парадоксы открывались в их надменной самоиронии и тонкой язвительности. Ничего этого нет в пьесе, хотя Зилов и достаточно ироничен и интеллектуален, да и поставлен в позицию рефлектирующего героя, а автор, как покажет время, тяги и вкуса к театральной красочности не утратил.

Зилов и Галина переехали в новую, первую в их жизни квартиру, но помещение не спешит стать их домом. Тема квартиры в пьесе -- если можно так выразиться -- картон и штукатурка. Дома нет, и жилье не пытается обрести его черты. Садовая скамейка, принесенная на новоселье Кузаковым, здесь так же уместна и желанна, как в сквере. Отсутствие мебели -- это всего лишь неудобство: не на чем сидеть гостям, но никак, ни на волос не отсутствие лица дома. Вошедший в пустую, необставленную квартиру Саяпин запросто воссоздает в своем воображении все, что здесь должно было бы быть: «Здесь будет телевизор, здесь диван, рядом холодильник. В холодильнике пиво и прочее. Все для друзей». Известно все, вплоть до подноготной холодильника. Но знание это порождено не воображением персонажа, а абсолютной обезличенностью, стандартностью жилья.

Какое-то искаженное, уродливое напоминание об обычаях входит с Верою. Вместо живой кошки -- символа домашнего очага, которую принято пускать в дом впереди хозяев, она приносит игрушечного кота, делая эту плюшевую гадость олицетворением не дома (хотя что-то в этом духе, возможно, бессознательное кроется в подарке), а мужской скотскости: кота она называет Аликом.

Законы самого элементарного поведения забыты не только гостями, но и хозяевами, не только Зиловым, но и Галиной, которая не может противиться натиску мужа, не знающего ни малейшего правила или ограничения сиюминутных желаний. Это особенно интересно и важно отметить в сравнении с тем, что Зилов, не знающий удержу в желаниях, не знающий правил и запретов, не помышляет даже на час раньше открыть для себя сезон охоты.

Плоскому, выхолощенному миру бытовой, или, точнее сказать повседневной, жизни противопоставлен в пьесе другой мир -- мир охоты" Охота, тема охоты выступает здесь в функции некоего нравственного полюса, противоположного повседневности. Тема эта не только впрямую заявлена в названии, не только выявлена в слове, но и незримо растворена во всей поэтике драмы.

В ремарках пьесы и в пластической организации текста настойчиво повторяются две реалии -- окно и дождь за окном (или сменяющая его синева неба). Окно -- рисунок на заднике, мертвое, безвоздушное, намалеванное пространство, дождь -- свето- и звукоподражание или игра актеров. Более того, соблюдение этих ремарок в постановочном отношении требует от режиссера и художника немалых ухищрений.

Во всех напряженных ситуациях лицо героя, (иногда эта ремарка сопровождает и поведение Галины) обращено к окну. Если зрителю следует видеть, что творится за окном: дождь, пасмурно, ясно -- то Зилов, повернувшись к окну, должен стоять спиной к зрительному залу, если же разворот к окну совпадает с поворотом к авансцене, то «биография» погоды для тех же зрителей пропадает.

Пограничьем бытовой и внебытовой жизни в пьесе выступает окно, к которому Зилова тянет как магнитом, особенно в моменты напряженной душевной работы: все переходы от сиюминутной реальности к воспоминаниям сопровождаются приближением героя к окну. Окно -- это, так сказать, его излюбленная среда обитания, его стул, стол, кресло; противостоять окну может только тахта (что тоже из немаловажных черт пьесы, особенно если вспомнить об обломовском диване). Из всех героев «Утиной охоты» только у Галины есть этот немотивированный, неосознанный жест -- поворот к окну в момент душевного напряжения. Окно -- это как бы знак другой реальности, не присутствующей на сцене, но заданной в пьесе, реальности Охоты. Охота -- образ амбивалентный.

С одной стороны, охота -- это приобщение к природе, столь драгоценное для современного человека, это --суть природа, бытийная категория, противопоставленная бытовому миру. И в то же время это категория художественно и литературно опосредованная. С другой стороны -- охота один из самых чудовищных символов убийства. Это убийство, сущность которого культура не берет в расчет. Это убийство, узаконенное цивилизацией, возведенное в ранг респектабельного развлечения, занимает определенное место в иерархии престижных ценностей жизни. Именно эта двойная суть охоты -- очищение, приобщение к вечному, чистому природному началу жизни и, убийства--полностью реализуется в пьесе. Тема смерти пронизывает все действие.

Образ Зилова построен так, что эпиграфом к его анализу можно взять последнюю ремарку пьесы: «Мы видим его спокойное лицо. Плакал он или смеялся -- по его лицу мы так и не поймем». Не следует думать, что Вампилов и сам не знает, плачет его герой или смеется,-- автор делает эту антитезу и двойственность предметом исследования.

Драме гораздо больше, чем лирике и эпосу свойственна сюжетная схематика. И она имеет здесь несколько иное, нежели в других литературных родах, значение. Драматическая коллизия -- то есть выбранный автором круг ситуаций -- уже в самой себе несет определенную проблематику. Чувство коллизии -- весьма редкое свойство, порой слабо развитое даже у самых блестящих драматургов. Это качество весьма ценно, но не исчерпывающе так же, как абсолютный слух не исчерпывает способностей композитора. У Вампилова чувство коллизии абсолютно, пожалуй, именно оно придает его поэтике и столь яркую привлекательность, и несколько подчеркнутую традиционность. Именно в обращении с драматургической коллизией особенно отчетливо видно новаторство Вампилова.

Зилов бесспорно выше всех окружающих его персонажей. Уровень задан и положением героя в драматической коллизии пьесы (Зилов -- носитель рефлектирующего сознания), и личностью самого героя. Зилов значительнее не потому, что свобода его желаний, безответственность его поступков, его лень, его вранье и пьянство хороши, а потому, что у других персонажей все то же самое, только поплоше. Их интерес к жизни может быть цинически плотоядным, как у Кушака, или идеально возвышенным, как у Кузакова, но ни один из них не примет на себя совместную вину, не влюбится, не заворожит девчонку, как, впрочем, и не задумается о своей жизни. Они лишены человеческого обаяния, которое бы скрашивало их недостатки.

Официант уже в ремарке задан как человек, предельно схожий с Зиловым. Зилову «около тридцати лет, он довольно высок, крепкого сложения, в его походке, жестах, манере говорить много свободы, происходящей от уверенности в своей физической полноценности». Официант -- «ровесник Зилова, высокий, спортивного вида, он всегда в ровном деловом настроении, бодр, уверен в себе и держится с преувеличенным достоинством». Официант -- единственный персонаж пьесы, в чьем описании автор как бы отталкивается от наружности главного героя пьесы (ровесник Зилову), и в их облике, казалось бы, совпадает абсолютно все, не совпадает, так сказать, природа, создающая сходство.

Он знает и умеет все, за исключением одной-единственной вещи. Он не знает, что окружающий мир живой, что в нем существует любовь, а не похоть, что охота -- не физзарядка со стрельбой в цель, что жизнь -- это не только существование белковых тел, что в ней есть духовное начало. Официант абсолютно безупречен и так же абсолютно бесчеловечен.

Что же делает здесь, в этой пьесе о не очень хорошей жизни не очень хороших людей, эта расчетливая холодная сволочь? Почему каждый раз с его появлением в «Утиной охоте» возникает мучительная, тревожная, неясная и пронзительная, как звук лопнувшей струны, нота -- ведь к духовной сфере жизни он не имеет, казалось бы, никакого отношения? И тем не менее в идейном строении пьесы его роль кардинальная, и не только потому, что с ним связана тема смерти -- мера зиловской драмы.

Для Зилова существует единственный момент жизни его духа -- охота. Охота -- это возможность оторваться от быта, повседневности, суеты, вранья, лени, преодолеть которые он сам уже не в силах. Это мир мечты, идеальной, ничем не скомпрометированной и высокой. В этом мире его изолгавшейся, скверной и бедной душе -- хорошо, там она оживает и распрямляется, объединяясь со всем живым в единую и светлую гармонию. Вампилов строит действие пьесы так, что неизменным спутником, проводником Зилова в этот мир становится Официант, и эта страшная фигура лишает утопию Зилова смысла, чистоты, ее высокой поэзии.

В «Утиной охоте» драматургия подошла к человеку вплотную, открыла человека, так сказать, изнутри личности, она попыталась проникнуть под оболочку тела, за лобную кость, сделать процесс выбора, решения, думанья драматургичным. Драматургия восьмидесятых годов с радостью; подхватила эту нутряную мозжечковую пристальность, но пока еще не очень хорошо отдавая: себе отчет, что с этой пристальностью делать. Впрочем, в своего рода растерянности перед собственным открытием оказался и Вампилов.

Вампилов был последним романтиком советской драматургии. Как личность он сформировался во второй половине пятидесятых годов, в то время, когда идеалы, стремления, лозунги и цели общества, вполне гуманные сами по себе, казалось, вот-вот начнут соединяться с реальной жизнью, вот-вот обретут в ней вес и смысл (а иногда казалось, уже обретают). Как художник он работал тогда, когда начались необратимые процессы размежевания провозглашаемых ценностей и реальной жизни. Страшное состояло не в том, что таким образом уничтожался смысл идеалов, а в том, что уничтожался смысл нравственности вообще. Вампилов был сыном, и прекрасным сыном, времени, которое его породило: ему необходимо было знать, чем жив человек, куда ему идти, как жить, ему необходимо было ответить на эти вопросы самому себе, и он первым, во всяком случае первым из драматургов, обнаружил, что жизнь подошла к той последней черте, за которой вопросы эти уже не имеют привычного ответа.